Пишу и прозу и поэтику. Как поэт я преисполнен лиризма и романтизма. Поэтому мои стихи в основном про женщин)))
В старом доме, окружённым таким же старым вишнёвым садом, на крутом холме, где внизу матово блестело зеркало лесного озерца, а с другой стороны начиналась дубовая роща, жила была девочка Варя. В этот дом они переехали из города, после того, как два года назад мама Вари попала в страшную автоаварию. Тогда погибло несколько человек и мама девочки тоже. Крохе в то время было всего четыре годика и понять куда вдруг исчезла из её жизни мама, Варя толком не могла. Варенька сначала очень грустила по маме и только любовь отца и верный пёс Бублик помогли ей со временем побороть грусть, от которой теперь осталось лишь смутная тревога, поселившаяся в её маленьком сердечке в самом его горячем месте.
Эта неясная и глубоко спрятанная тревога была обращена на любимого отца, которого подсознательно Варя страшно боялась потерять, так же, как когда-то маму. Сам же отец Вари, так и не смог до конца справится с горем, и запустив семейное дело, которое они с женой вдвоём тянули, допустил банкротство. За долги у них забрали большую и красивую квартиру, а также весь накопленный капитал, а оставшихся денег хватило только на покупку старенького загородного дома. Зато весь луг и часть холма перед домом так же перешли семье, и не было для Вари более прекрасного места на свете, чем её новые владения. С чем конечно же был согласен и её пёс.
Варя обожала бегать с Бубликом по огромному лугу круто спускавшемуся с холма к самой водной глади озера. Там Варя мочила свои ножки и наблюдала за мальками, шныряющими среди водных зарослей. Так они и жили – папа с дочкой, коза Полина и пёс Бублик. Жили скромно, но дружно. Папа, вспомнив свою старую профессию столяра, немного подрабатывал починкой мебели, которую свозили ему селяне со всех окрестных сёл. А ещё папа с дочкой научились делать вкуснейший козий сыр Каприно, рецепт которого семья узнала, когда они ещё вместе с мамой путешествовали по Италии. Тем и жили…
И вот однажды, в самый канун Рождества папа Вари подрядился отреставрировать древний венецианский комод, покрытый золотой патиной. Патина поистёрлась и папе предстояло нанести золотое покрытие заново и для таких вот случаев у него была припрятана очень дорогая золотая фольга. Но каково было его удивление, когда он не обнаружил патину на месте. Папа обыскал всю мастерскую и перешёл на поиски в дом. Мужчина зашёл в зал, где уже стояла наряженная рождественская ель и вдруг увидел, как под ёлкой сидит его дочурка и обклеивает обыкновенную обувную коробку его ценной патиной. Папа Вари был очень сильно расстроен… Как же – теперь он не сможет сделать заказ и не сможет заработать немного денег на рождественские праздники. А он уже запланировал выезд с дочкой в город с посещением парка с аттракционами, кафе и магазина детской одежды. Теперь всему этому не суждено сбыться.
Не сдержавшись отец в сердцах отругал дочь, сказав, что никакого подарка на Рождество она теперь не получит. Девочка не стала оправдываться и сидя на полу около ёлки лишь думала о том, почему это слезинка, скатившаяся из её глаза, так сильно щекочет кончик носа. Папа, хлопнув дверью ушёл и в этот день он не разговаривал с дочерью, и даже ужин они провели вдвоём молча, что было несвойственно для их шумных вечерних посиделок, в которых обязательно принимал участие и пёс.
Тем не менее на следующее утро, в день Рождества девочка, наполненная волнением, принесла подарочную золотую коробку своему отцу и сказала:
«- Это для тебя, папочка!..»
Когда отец начал открывать коробку, он был смущен своей вчерашней реакцией, теперь сожалея о том, что наговорил дочери накануне. Но когда он её наконец то открыл, то обнаружил, что она пуста, и снова в нём вспыхнул гнев.
«- Разве вы не знаете, юная леди, - резко сказал он, - когда вы даете кому-то подарок, то в коробке должно быть хоть что-то».
Маленькая девочка посмотрела на него сквозь пелену слёз, катящимися из ее глаз, и прошептала:
«- Папа, она не пустая! Я вдула в коробку свои поцелуи, пока она не стала полной.»
Мужчина был раздавлен. Он упал на колени и обнял свою драгоценную девочку… Он умолял ее простить его за его ненужный и глупый гнев. Папа нежно обнял дочку, а сама Варечка сильно-присильно к нему прижалась, прислушиваясь, как у неё в груди звонко стучит маленькое, но горячее сердечко, полное любви к своему отцу.
Прошло три месяца… В один из нажористых, солнечных позднемартовских деньков, Валя как всегда спустилась к озеру, и через сковавший прибрежную полосу прозрачный лёд смотрела на плавающих в глубине рыб. Бублик дурашливо прыгал и гонял рядом и в какой-то момент вбежав на озерный матовый наст унёсся к середине озера. Варя позабыв про наставление отца вступила на ледяную гладь и последовала за псом. Но весенний лёд коварен. Уже подточенный весенним теплом он истончился и стал хрупок, как стекло.
И в какой-то момент Варенька провалилась по грудь в ледяную воду. Бублик истово зашёлся лаем и сделав пару кругов вокруг девочки умчался к дому. Отец Вари был в мастерской и учуяв неладное выбежал за псом на луг. С холма был виден весь берег озера и отец сразу увидел провалившуюся под лёд девочку. И хотя Варя была благополучно спасена из полыньи, девочка сильно заболела. А получив серьёзное осложнение стала на глазах таять, сгорая от страшного жара, как тоненькая свечка.
Ни лекарство, ни доктора, ни ежеминутное бдение пса Бублика у кровати с Варенькой, ситуацию не улучшали. Врачи настояли на том, чтобы забрать девочку в городскую больницу, хотя отец никак не мог решиться на такой шаг. Ему казалось, что согласись он на это, то может совсем потерять дочь. Он не доверял медицине с той поры, когда его жену, ещё живую, достали из искорёженного автомобиля и передали врачам.
Два дня, что Варя была в больнице мужчина не находил себе места, дела в доме были заброшены, а сам отец Вари в конце концов заперся в мастерской и просидел там до ночи. А ночью позвонили и сообщили, что Варе стало хуже и отцу следовало бы скорее приехать в город.
Глубокой ночью отец Вари добрался до больницы. Там он узнал, что дочь находится в отделении интенсивной терапии, в реанимации. Отец Вари рассеяно слушал врачей, и было заметно, что мыслями он находится совсем в другом месте. Мужчина иногда проявлял во внешний мир слабые физические реакции – он, то сильно жмурил покрасневшие глаза, то кусал губы кривя рот, а иногда что-то про себя бормотал. Казалось, что мужчина ведёт какой-то внутренний монолог.
Наконец он вошёл в палату к дочери и плотно закрыл за собой дверь… Там мужчина бросил свой рюкзак на пол и сам опустился на колени перед кроватью… Порывшись в рюкзаке отец Вари достал из него необыкновенной красоты резную шкатулку, отливающую плотной и матовой патиновой позолотой. Он поднялся с колен и наклонившись над спящей дочерью послушал её дыхание. Варенька дышала отрывисто и с хрипотцой, её кукольное личико в обрамлении растрёпанных прядей льняных волос было бледным.
- Варя! - глухо прошептал мужчина… Не дождавшись реакции дочери, он продолжил: - Милая моя девочка, я тоже сделал для тебя подарок. И хотя он не так хорош, как твой, но и я наполнил свою шкатулку поцелуями для моей дорогой, славной доченьки.
- Посмотри, какая она получилась красивая! - отец суетливо повертел шкатулку в воздухе. Но Варя, или спала, или находилась без сознания… Мужчина двумя руками стал тереть своё лицо, сильно ероша волосы, находясь на грани нервного срыва. Он снова опустился на колени, бросил шкатулку на пол и положил голову на подушку рядом с Вариной. Внутренняя душевная боль была настолько сильна, что мужчина даже не мог плакать. Хотя быть может одна маленькая, но горячая слезинка смогла бы разбудить его дочь, совсем, как в сказках о спящих принцессах.
Отец своим ртом ловил горячее дыхание дочери, неописуемо боясь, что оно может вот так взять и пропасть. Он стал говорить... Сначала тихо и отрывисто, затем громче и эмоциональнее. Он стал вслух вспоминать, как они вместе с дочерью делали разные дела, как починяли мебель, как Варя училась сама клеить ножки у стула. Потом вспомнил, как они вместе делали сыр, как коза Полина убежала с лужайки к соседям за изгородь, а затем испугала всех соседских кошек, когда с воплями продираясь через заросли боярышника обратно. Как ходили они в лес по грибы, как отчаянно лаял Бублик на лесного кабанчика…
Всё что вспыхивало в мозгу у мужчины – картинками прожитых счастливых дней – он горячо рассказывал дочери. Внезапно мужчина споткнулся на полуслове и отчаянно посмотрел на закрытые глаза Вари. Он прижался к её лицу и тихо, но безудержно наконец то заплакал.
И всё-таки искренние слёзы видимо могут творить чудеса. Варя неожиданно хныкнула, а затем шёпотом произнесла самые долгожданные для отца слова:
- Папа…а где Бублик?..
- Он дома милая, он очень…тебя ждёт! – до отца никак не мог дойти смысл произошедшего, он ещё боялся надеяться, боялся радоваться пробуждению дочери. Но именно с той минуты Варя пошла на поправку и через короткое время наконец то вернулась домой, сильно исхудавшая, но здоровая.
С тех пор отец с дочерью жили душа в душу, и папа никогда в жизни больше не позволял поднимать голос ни то, что на дочь, но даже и на её Бублика, что бы тот не сотворил. Видимо боясь спугнуть чудесное исцеление и счастье, вернувшееся в их дом. И видимо в этом была своя удивительная тайна и своя первейшая истина: там, где есть раскаяние и любовь – там случаются чудеса и воплощаются мечты...
***
Прошло много лет, Варя выросла, переехала жить в город и стала взрослой и красивой женщиной, у неё теперь было двое своих замечательных детей. А варин отец хотя и сильно состарился, но дом и хозяйство держал в порядке и даже по старинке разводил коз и починял мебель селянам. Они-то и говорили, что старик хранил золотую обувную коробку прямо у себя на постели в течение всех долгих лет своей жизни. Всякий раз, когда он сильно скучал по дочери, или был обескуражен, расстроен, или сталкивался с трудными проблемами, он бережно открывал коробку, вынимал воображаемый поцелуй и помнил любовь чудесного ребенка, подарившего ему этот прекрасный и самый дорогой в мире подарок.
